Тайна глиняных табличек
Шесть тысяч лет назад в Месопотамии существовала удивительная цивилизация шумеров. О них известно совсем немного, хотя было.. ...
Ведь человечество направляет все свои силы на то, чтобы восстановить и вернуть себе то благословенное состояние, которого оно лишилось по своей
вине. И против первого, главного проклятия — бесплодия земли («в поте лица своего будете добывать хлеб свой») оно вооружается всеми остальными науками. Против же второго проклятия — смешания языков оно зовет на помощь грамматику. Правда, в некоторых современных языках она используется мало; чаще к ней обращаются при изучении иностранных языков, но особенно большое значение имеет она для тех языков, которые уже перестали быть живыми и сохраняются только в книгах.
Мы разделим грамматику также на две части: школьную (нормативную) и философскую4. Первая просто используется при изучении языка, помогая быстрейшему его усвоению и способствуя развитию более правильной и чистой речи.
Вторая же в какой-то мере дает материал для философии. В этой связи нам вспоминается трактат «Об аналогии», написанный Цезарем. Правда, нельзя с уверенностью сказать, действительно ли этот трактат был посвящен изложению той самой философской грамматики, о которой мы говорим. Мы даже подозреваем, что в этом сочинении не содержалось ничего слишком утонченного или возвышенного, а лишь излагались правила чистого и правильного стиля, не испорченного и не искаженного влиянием неграмотной или чересчур аффектированной речи; сам Цезарь дал великолепный образец такого стиля5.
Тем не менее это произведение навело нас на мысль о создании некоей грамматики, которая бы тщательно исследовала не аналогию между словами, но аналогию между словами и вещами, т.
е. смысл,· однако не заходя в пределы толкований, принадлежащих собственно логике. Действительно, слова являются следами мысли, а следы в какой-то мере указывают и на то тело, которому они принадлежат. Мы наметим здесь общие контуры этого предмета. Прежде всего нужно сказать, что мы ни в коей мере не одобряем то скрупулезное исследование языка, которым, однако, не пренебрегал даже такой выдающийся ученый, как Платонв.
Мы имеем в виду проблему возникновения и первоначальной этимологии имен, когда предполагается, что уже с самого начала имена отнюдь не давались вещам произвольно, а сознательно выводились из значения и функции вещи; конечно, такого рода предмет весьма изящен и похож на воск, который удобно мять и из которого можно лепить все, что угодно; а поскольку при этом исследовании стремятся, как видно, проникнуть в самые глубокие тайники древности, то тем самым оно начинает вызывать к себе какое-то особенное уважение, что тем не менее не мешает ему оставаться весьма малодостоверным и совершенно бесполезным.
С нашей точки зрения, самой лучшей была бы такая грамматика, в которой ее автор, превосходно владеющий множеством языков, как древних, так и современных, исследовал бы различные особенности этих языков, показав специфические достоинства и недостатки каждого.
Ведь таким образом языки могли бы обогащаться в результате взаимного общения, и в то же время из того, что есть в каждом языке самого лучшего и прекрасного, подобно Венере Апеллеса 7, мог бы возникнуть некий прекраснейший образ самой речи, некий великолепнейший образец того, как следует должным образом выражать чувства и мысли ума.
А вместе с тем при таком исследовании можно на материале самих языков сделать отнюдь не малозначительные (как, может быть, думает кто-нибудь), а достойные самого внимательного наблюдения выводы о психическом складе и нравах народов, говорящих на этих языках. Я, например, с удовольствием нахожу у Цицерона замечание о том, что у греков нет слова, соответствующего латинскому ineptus.
«Это потому, — говорит Цицерон, — что у греков этот недостаток имел такое широкое распространение, что они его даже не замечали» — суждение, достойное римской суровости 8. Или например, почему греки так свободно создавали сложные слова, римляне же, наоборот, проявляли в этом отношении большую строгость? Из этого наверняка можно сделать вывод, что греки были более склонны к занятию искусствами, римляне же — к практической деятельности, ибо различия, существующие в искусствах, требуют для своего выражения сложных слов, тогда как деловая жизнь нуждается в более простых словах.
А евреи до такой степени избегают всяких сложных образований в лексике, что скорее предпочитают злоупотребпять метафорой, чем прибегают к образованию сложных слов.
Статуэтка из "Тустлы"
Причудливые статуэтки людей-ягуаров и ягуаров-людей, карлики, уродцы со странными, удлиненными головами, топоры с затейливым резным узором, разнообразные ...
Трин, секстиль и прочее
Люди, рожденные под знаками одной стихии, как правило, имеют сходные черты характера, похожий темперамент, в их вкусах и привычках нередко.. ...
Телец
Это первый земной знак Зодиака. Он тоже несколько уступает другим в зрелости и поэтому очень привязан к материальному миру в ущерб духовному.. ...
Проклятия фараонов
Строителей пирамид всегда волновала проблема сохранности имущества фараонов ...
Сборник древних карт
На этих древних картах изображены материки, которые откроют только спустя столетия!!! Они не должны существовать, но они есть.. ...